Писатель Николае Стейнхардт
Утопические соблазны, которые удалось избежать Нику Стейнхардту, были идеологиями как левых, так и крайне правых или же систем тоталитаризма, возникших после них.
Christine Leșcu, 26.09.2021, 16:14
Нику, или Николае Стейнхардт родился в июле 1912 года и умер весной 1989 года. Он не дожил до падения власти коммунистов. Посмертно Стейнхардт стал символом антикоммунизма и сопротивления, в основе которого были религия и культура. Доктор права, увлеченный литературой, пишущий ещё с периода между двумя мировыми войнами, Нику Стейнхардт входил в так называемую группу интеллектуалов Нойка-Пиллат, члены которой были приговорены к тюремному заключению коммунистическими властями за действия против государства. Среди этих действий было и чтение книг, которые в то время считались подрывными, бунтарскими. Именно тогда ярлык подрывной” начали применять к Стейнхардту, интеллектуалу, который, по сути, всегда был оригиналом и нонконформистом. Например, В стиле молодежи”, его дебютная книга тридцатых годов ХХ века, представляет собой работу, которая пародировала литературный стиль, и не только, молодого поколения того времени, к которому принадлежали его друзья Мирча Элиаде, Константин Нойка и Эмиль Чоран. На них всех наложил свой отпечаток вивиризм (трэизм, румынская версия экзистенциализма), все они явно тяготели ко крайне правой политической идеологии.
Арестованный в 1960 году, освобожденный в 1964 году по всеобщей амнистии политических заключенных, Стейнхардт предпримет еще один подрывной акт: неудача его приближения к исконному иудаизму приведет его к обращению в православие и, наконец, к его пострижению в монахи в монастыре Рохия в Марамуреше. Однако монашеская ряса не означала для него отказа от писательства, и Стейнхардт издаст ещё несколько книг при власти коммунистов, после того как ему будет возвращено право подписи. Выводы из анализа его творчества и биографии делает для нас литературный критик Космин Чотлош: Стейнхардт был бунтарем как по отношению к своему легионерскому поколению, так и в отношении того, что происходило в пятидесятых годах ХХ века, и в отношении структуралистских моделей шестидесятых, семидесятых и далее. И ему почти удалось быть бунтарем, подрывая основы того, как его читали почти тридцать лет, но на этот раз после своей смерти. Что касается его отношения к утопиям или утопизмам всех видов, то уже можно ясно сделать вывод, что он их миновал. Стейнхардт сумел обойти эти утопические соблазны своим образом существования”.
Утопические соблазны, которые удалось избежать Нику Стейнхардту, были идеологиями как левых, так и крайне правых или же систем тоталитаризма, возникших после них. Его способ жить — нюансированно, гуманистически и в постоянном диалоге — лучше всего раскрывается в «Дневнике счастья», его самой известной книге, опубликованной уже после 1989 года; ее рукопись была изъята Секуритате, службой безопасности при коммунистах. Как Стейнхардт выглядел впервые в глазах человека, с которым он еще не вступил в диалог, рассказывает профессор университета Михай Замфир; он встречался с писателем в семидесятых годах ХХ века: Конечно, когда я непосредственно с ним познакомился, я не знал, кто он. Я лишь смутно знал, кто это, поэтому портрет мог набросать только ретроспективно. Я сначала читал его книги, те, которые ему разрешили издать после выхода из заключения, а затем читал то, что появилось после 1990 года. И тогда я на самом деле увидел, с кем имею дело. Я понял реальный масштаб этого худенького, казалось бы, внешне незначительного человека. Вскоре после того, как мы встретились, он принял монашество, и поэтому выглядел ещё старше и ещё более блеклым, незаметным в физическом плане. Понимаете, разница между Стейнхардтом и его так называемыми коллегами, литературными критиками семидесятых и восьмидесятых годов, была огромной, он всё пытался это как-то скрыть. Его культурный уровень подавлял окружающих. То, что знал Стейнхардт, было настолько подавляющим по сравнению с другими, что лишь изредка и только в определенных статьях он вводил свой философский скальпель в литературу, чтобы достать оттуда то, чего не замечали другие”.
Недавно творчество Нику Стейндарта было вновь проанализировано в работе Эпохи бунтарства. Н. Штейнхардт и деконструкция утопий”, ее автор — Адриан Мурешан. И вот что он рассказывает: Я часто чувствовал, что то, как пытаются классифицировать Стейнхардта, не очень точно. О нем говорили, как о диссиденте, при этом некоторые говорившие даже не знали, что означает диссидентство, в том числе этимологически. Но доходило и до другой крайности. В книге я спорил с теми, кто преуменьшал или сводил к минимальному значение вклада Стейнхардта. Некоторые люди, например, задавались вопросом: Да что такого в этом политическом завещании Стейнхардта с ее знаменитыми решениями сопротивления? На бумаге все красиво, но какую ценность они имеют на практике?” А вот диссидент Дойна Корня и другие, хотя их было немного, продемонстрировали, что эту часть теории можно успешно применить на практике, правда, немногими. Вторая часть книги относится к другому клише, с которым я чувствовал необходимость поспорить. Речь идет о литературном критике Николае Стейнхардте. Я намеревался доказать, что Стейнхард на самом деле был критиком на темы культуры. И, наконец, третья часть посвящена тому, как Стейнхардт прочитывал французскую и английскую литературу, то есть, коротко говоря, об европейской культурной и литературной модели, как она проявляется в основном во французской и английской литературе. У Стейнхардта есть два периода бунтарства: это межвоенный период, когда молодой консерватор, и при этом бунтарь, пародийно оспаривал своих современников; второй период, возраст зрелости бунтаря, период послевоенного эссеиста, которого преследовал его самый крупный противник — коммунизм во всех его воплощениях. Стейнхардт действительно был антикоммунистом или антисоциалистом ещё с подросткового возраста”.
То, что Стейнхардт явно противопоставил себя тоталитаризму, было хорошо известно коммунистам, о чем свидетельствует обширное досье, составленное Секуритате на него: 11 томов дела, по которому работали более 500 офицеров, 70 информаторов, и постоянное наблюдение в течение 30 лет.
