Иностранные садовники и специалисты по ландшафтам в Румынских княжествах

Во второй половине XIX века, когда европейский рынок оказался перенасыщен ландшафтными архитекторами и садовниками, у тех, кто работал в Румынских княжествах, была возможность не только заниматься своей профессиональной деятельностью...

Christine Leșcu, 21.05.2019, 12:07

В XIX веке, когда начиналась переориентация румынской цивилизации с Востока к Западу, многие направления, составлявшие основу для модернизации или возникшие в её результате, были недостаточно развиты или отсутствовали полностью. Именно поэтому правители и бояре Румынских княжеств Молдовы и Валахии, чтобы восполнить эти пробелы, привозили специалистов из-за границ. Помимо архитекторов, врачей, преподавателей или инженеров, прибывали и садовники, специалисты по разбивке и уходу за садами и парками. Самый любимый публичный сад в Бухаресте, парк Чишмиджиу — творение некоторых из этих иностранных парковых дизайнеров. Его обустройство происходило во второй половине 1840-х годов, торжественное официальное открытие состоялось в 1854 году.

В то время владетельным князем Валахии был Георге Бибеску, он выписал из Австро-Венгерской империи, от Императорского двора в Вене талантливого немецкого ландшафтного садовника Карла Фридриха Вильгельма Мейера. Этот мастер, довольно известный сегодня, не был единственным иностранцем, который работал над созданием Чишмиджиу. К сожалению, он умер в возрасте 35 лет в 1852 году по нелепой случайности, иначе его вклад в благоустройство как Бухареста, так и других городов Румынии стал бы много более крупным, рассказывает мастер ландшафтного дизайна Александру Мекси: “Этому парку, в отличие от сада Киселёфф, предстояло пройти через различные этапы преобразований, некоторые из них более радикальные, другие менее резкие. Самые весомые из них внёс Вильгельм Кнехтель, которого приглашают в Румынию из окружения императора Мексики, эрцгерцога Австрийского, из семейства Габсбургов, в 80-е годы XIX века. А затем самые известные преобразования, которые придают Чишмиджиу его сегодняшний вид, это те, что осуществил в 20-х годах ХХ века Фридрих Ребхун. Вильгельм Кнехтель также работал в Валахии и над другими проектами, среди прочего, это были сады замка Пелеш. Он стал автором мощеных камнем тропинок через лес. Именно Кнехтелю мы обязаны тем, как выглядят основные сады, окружающие и другие королевские дворцы. В XIX веке и начале ХХ века в Румынии также работали специалисты по ландшафтному дизайну из Франции, наиболее известные из которых Эдуар Редон и Эмиль Пинар. Они трудились вместе над проектами нескольких общественных парков и садов, наиболее известным из которых является романтический парк Романеску в Крайове. Они также работали в городе Каракал, в парке, который сегодня носит имя Константина Поройняну, а также в целом ряде частных садов в регионе Арджеш Мушчел с богатыми этнографическими традициями. Эмиль Пинар также работал и в Долине реки Прахова, в Флорешть, в Брязе и в Буштень, которые стали именно тогда очень привлекательными курортами в горах и в предгорьях.”

В XIX веке во всем мире обустройство публичных и частных садов шло преимущественно в английском стиле, а позже, в XX веке, предпочтение уже отдавали стилю французскому. В румынских странах, однако, иностранные специалисты по парковому пейзажу использовали и местную специфику. Рассказывает Александру Мекси: Вильгельм Мейер, Вильгельм Кнехтель, Фридрих Ребхун и другие выходцы из немецкоязычного культурного пространства восприняли частично и местную специфику, стремясь адаптировать её в садах Валахии и Молдовы. Что касается французских ландшафтных специалистов, их работы намного ближе к тому, что проектировали во Франции, чем к местной специфике. Редон опубликовал книгу о парке Бибеску, это теперь парк Романеску в Крайове, вскоре после его открытия, и все эскизы и рисунки в книге очень близко напоминают те, которые входили в одно из самых известных французских изданий в этой сфере во всей Европе. Так что у них был довольно большой запас знаний и они старались применить почти без колебаний те принципы, которые им были известны.”

Во второй половине XIX века, когда европейский рынок оказался перенасыщен ландшафтными архитекторами и садовниками, у тех, кто работал в Румынских княжествах, была возможность не только сделать заниматься своей профессиональной деятельностью, но и получать приличные доходы и чувствовать себя хорошо в обществе, которое тепло их принимало. Один из примеров — Фридрих Ребхун, который очень хорошо адаптировался в Бухаресте, хотя изначально он считал столицу Румынии лишь одним из шагов на своем пути в Японию, рассказывает Александру Мекси: Фридрих Ребхун оказался в 1910 году в Бухаресте, последние упоминания о нем появивлись в 1958 году, после почти 50 лет акклиматизации”. На протяжение десятилетий ХХ века за проведенное здесь время он опубликовал множество материалов, в том числе книгу, где он обращался к румынской специфике или специфике конкретных городов. Еще в начале 30—х годов он разработал первый проект нынешнего парка Херастрау, который должен был называться Национальным. Ребхун критиковал акклиматизированные там растения, утверждая, что в национальном парке должна быть в том числе и отечественную растительность, которая в любом случае богаче, чем ввезенные экзотические виды. Очень многие из растений, которые были тогда акклиматизированы, постепенно погибли, но не все. Например, в Чишмиджиу сохранилось еще несколько экземпляров старинных платанов, а также софоры японской. Несколько еще сохранились в Пелеше. Но тогда это напоминало игру в рулетку, неизвестно было, смогут ли эти растения адаптироваться к условиям в разных городах Румынии. Поскольку в ту эпоху в Румынских княжествах было мало питомников, большинство растений привозили из Австрии и Италии. И сегодня в Национальных архивах хранится немало счетов, квитанций и списков растений, которые были привезены из австрийских или итальянских питомников.”