Панаит Истрати, человек, который ни к чему не примкнул
Панаит Истрати родился в 1884 году в городе Брэила и был одним из самых комплексных румынских писателей. Он считается в равной мере и французским писателем. Его творчество отмечено сильным социальным посланием и представляет мир пролетариев и изгоев.
Steliu Lambru, 12.10.2015, 18:21
Панаит Истрати родился в 1884 году в городе Брэила и был одним из самых комплексных румынских писателей. Он считается в равной мере и французским писателем. Его творчество отмечено сильным социальным посланием и представляет мир пролетариев и изгоев. В молодости, Истрати примыкал к коммунизму, но был среди первых, вырвавшихся из-под его очарования, после поездок в Советский Союз. Профессор Иоан Станомир объясняет интеллектуальную и политическую принадлежность Панаита Истрати: «Панаит Истрати идёт к коммунизму по пути, с которым были знакомы многие европейские интеллигенты: это путь неудовлетворения и социального бунта. Не следует забывать, что, прежде всего, Панаит Истрати — социалист, приближённый Кристиана Раковски, свидетель начальных забастовок в Румынии в первые годы 20 века и он также пришёл из среды, обременённой трудностями, с незавидным семейным положением. Всё это готовит Панаита Истрати. Существует ещё один фактор, который необходимо учитывать: его социальные контакты во французской среде, где его считали своего рода Горького Балкан, и воспринимали как голос униженных и оскорблённых. Я не случайно сравнил румынского писателя с Горьким, потому что Панаит Истрати и Максим Горкий имеют на первый взгляд разные судьбы, но всё-же в корне они очень похожи. Истрати был коммунистом, но освободился от наваждения и ступил на путь трезвости, а Горки — друг большевиков, их сторонник, друг Ленина, он уехал в ссылку на первой стадии большевистской власти, но возвращается и аннексируется Сталиным. Истрати и Горкий имеют что-то общее: европейскую славу и идеологическое ангажирование, облик писателя, которого наделили миссией те, из рядов которых они вышли.»
В 1927 году Панаит Истрати посетил Москву и Киев. В 1929 году он снова отправился в Советскую Россию и тогда с его глаз поднялась пелена: он понял, что коммунистический режим был далек от того, что он теоретически продвигал. Он написал тогда «”Vers lautre flamme. Confession pour vaincus” — «К другому пламени. Исповедь для побеждённых», где открывает злоупотребления коммунистического режима, и это произвело настоящий шок. Выход книги принес ему изолирование и обвинение в фашизме. Иоан Станомир:
«Следует сказать, что поездка в Советский Союз не обязательно была поводом для пробуждения, может быть это повод для ещё более глубокого ослепления. Исключения подтверждают правило, потому что очень мало путешественников в Советский Союз нашли в себе силу удалить пелену, которую они сами и создали перед своими глазами. Не забудем о Beatrice и Sidney Webb, которые посетили Советский Союз и вернулись оттуда с дифирамбами и бредовыми текстами о Советском Союзе. Не забудем также, что Herbert George Wells посетил СССР и этот визит, кажется, никак не повлиял на его видение мира и жизни. Можно говорить о двух именах, которые связаны с пробуждением. Это Панаит Истрати и Андре Жид. Оба ездили в Советский Союз и оба написали книги, которые поставили их в очень неловкое положение относительно своих товарищей по борьбе. Главное обвинение в адрес Истрати, когда он опубликовал «К другому пламени» было, что он изменил антифашистскому делу и делу демократии, очерняя Советский Союз. Из перспективы коммунистического воображения, СССР был главным бастионом эпохи в борьбе с фашизмом и за демократию.»
Но Панаит Истрати выступил против сталинских преступлений, а не против коммунистической идеологии. Поклонник Троцкого, он пишет, что больше не будет примыкать к революции, пока она не осуществится «чистой, детской душой». Иоан Станомир считает, что на самом деле Истрати пробудился из ленинизма:
«Троцкий был вооружённым пророком, вооружённым против собственного народа. Красная Армия, которую создал Троцкий, была орудием подавления российского народа в первую очередь. Красная Армия истребила крестьянство во время гражданской войны. Троцкий был антибюрократической и антитоталитарной альтернативой из перспективы радикальной левой. Истрати пробудился из ленинизма, точнее сказать, он заметил, что существует глубокое расхождение между тем, что левые в общем воспринимали как ленинизм, и то, как левые антисталинисты воспринимали сталинизм. Истрати никогда не отрекся от своих радикальных левых убеждений, он лишь сделал шаг назад и заметил, что в России Сталина существует тенденция нарушения принципов, предлагаемых ленинизмом. Панаит Истрати, подобно другим интеллектуалам, стал жертвой жуткой иллюзии: что ленинизм отличался от сталинизма, и что ленинизм не был тоталитаризмом.»
Как использовал коммунистический режим в Румынии Панаита Истрати?
«Панаит Истрати был оправдан, особенно после 1960 годов. Момент не случайно связан с укреплением румыно-французского сотрудничества. Есть совместный румыно-французский фильм «Кодин», снятый по тексту Истрати, и ещё один — «Чертополох Бэрэгана». Ясно, что Панаит Истрати был козырем для коммунистического режима, когда восстановились отношения со Францией. Панаит Истрати — дитя Франции, духовно говоря, он — Балканский Горкий, продвигаемый французами, литературной средой радикальной левой, а французские коммунисты приезжали в Румынию, чтобы снимать фильмы и создать румынскую народно-демократическую кинематографию. Последует волна переводов, потому что часть текстов Истрати были написаны на французском языке. Если посмотреть коллекцию «Библиотека для всех», в которой существуют биобиблиографические таблицы, можно заметить внимание, которое уделяется эпизоду отступничества Истрати, подчёркиваясь ,что речь шла об серьёзной «погрешности пути» , но её следует простить и компенсировать услугами, которые Панаит Истрати оказал для рабочего движения».
Панаит Истрати был, как подтвердила в конце концов история, побеждённым. Побеждённым, который, подобно многим другим, искал счастье для несчастных, но ему удалось лишь внести свой вклад в строительстве ещё более глубокого несчастья.