Prima pagină » Программы » Страницы истории » Битва при Вердене и вступление Румыни в первую мировоую войну

Битва при Вердене и вступление Румыни в первую мировоую войну

Прозванная
«Матерью всех битв» и «бойней», битва при Вердене оказалась самой быольшой
резней на фронтах Первой Мировой Войны. Мнения историков и мемуаристов о
численности раненных и погибших расходятся, но общее мнение склоняется к тому,
что она достигла потрясяющих пропорций, порядка сотен тысяч человек. Важность
Верденских укреплений была огромна для боевого духа Французской армии и для
судьбы всей войны. Упорство немецкой армии, желавшей размолоть и смести
французскую армию уступило перед лицом ожесточенного сопротивления французов.
При Вердене в рядах французской армии стал популярным призыв «Они не пройдут!»,
который был затем использован с небольшими изменениями в румынской армией во
время битв при Мэрэшешть, Мэрэшть и Ойтузе летом 1917го года: «Здесь прохода
нет!». Произошедшая 100 лет назад битва оказалась решительной и для Румынии,
потому что она предопределила ее вступление в войну, в котой до тех пор она
сохраняла неитралитет. Вступив в альянс с Центральными Державами с 1883го года,
Румыния провозгласила свой неитралитет в 1914ом году, в момент начала войны.
Румыния не соблюла союза с Германией и Австро-Венгрией из-за несоблюдения
национальных прав румын на территории австровенгерской монархии. Тем не менее,
экономические отношения Румынии с Центральными державами не прекращались на
протяжении двухлетнего неитралитета, румынские продукты и нефть снабжая армиии Центральных держав.

Steliu Lambru, 27.06.2016, 14:49

Инициатива
привлечения Румынии на сторону Антанты была оставлена России, которыая считала,
однако, что претензии Румынии на улучшение прав румын за границами страны были
преувеличены. Битва при Вердене стала звездным часом, когда Румынии пришлось
принять историческое решение. Франция уже шаталась, оборона Вердена
подвергалась немыслимым испытаниям, и требовалось ослабить немецкое
наступление. Стратегия французских военных заключалась в том, чтобы открыть
новый фронт на востоке для отвлечения немецких сил, и для понижения давления не
Верден, и именно Румынии предстояло взять на себя эту роль. Эту идею, однако,
предстояло облечь в дипломатические формулировки убуждения и переговоров.
Историк Серджу Исопеску, сотрудник Института Политических Исследований Обороны
и Военной Истории рассказал нам, что одним из тех, кто взял на себя эту роль,
был новый посол Франции в Бухаресте.

«5го июля 1916го года, граф Сэн Олер,
накануне отъезда в Бухарест представил президенту Франции послание, переданное премьером
Брэтиану румынcкому министру в Париже,
Лаховари. Брэтиану обещал, что Румыния вступит в войну в течении 5-6 недель,
если к тому времени начнутся поставки требуемого оружия. Особенно замечательным
в этом контексте кажется предсказание генерала Лиотэ, покровителя графа Сэн
Олера, по поводу уего поездки в Румынию: «Я подумал над вашим положением, граф.
Честно говоря, вас надо поздравить. Я получил карту Центральнйо и Вотсочной
Европы, и увидел, что Румыния вырастет больше и реализует себя окончательнее
поражением Центральных Держав, чем победой над Россией. Румынское общественное
мнение, достаточно сильное для того, чтобы привести Гогенцоллерна от союза с
Германией к неитралитету, приведет его от неитралитета к интервеции. Румыния
последует примеру Италии, рано или поздно балланс склонится в пользу
интервенции»».

Для
вступления Румынии в войну, Антанта сдалал ей более чем щедрое предложение.
Речь шла о австро-венгерских территориях, на которых проживали румыны, а также
об обещаниях и гарантиях на послевоенное время. Тем не менее, желание Франции привести
Румынию в союз с Антантой должно было преодолеть нсколько трудностей. Румыния
не рсполагала армией, способной вынести трудности такой масштабной войны.
Затем, сторонники соблюдения альянса с Центральными Державами были значительной
и влятельной группировкой в румынском общественном сознании. Сложность
преодоления сопротивления этой группировки отражается и в том, как пресса
представляла битву при Вердене и весь ход войны. Историк Александр Маджару,
сотрудник Института Политических Исследований Обороны и Военной Истории
рассказал о том, что румынская пресса представляла реальности войны в
зависимости от своей симпатии к французской или немецкой стороне.

«Общая политическая ориентация газет влияла и на то, как подавались коментарии
и новости. Газеты Адевэрул и Универсул были четко на французской стороне. Все
знали, что Минерва была куплена в сентябре 1914ом года немецким консорциумом.
Тем не менее, даже в случае Минервы отмечается попытка объективного подхода.
Однако по мере того, как время шло, объективность Минервы понижалось, как это
видно и из изданий от 24го и 26го июля 1916го года. 24го июля Минерва писала,
что англо-француское наступление не облегчало участь французских сил при
Вердене. В тот же вечер, на страницпх газеты Адевэрул можно было прочитать
заявление генерала Жофра, согласно которому победа союзников была обеспечена.
26го июля, на пятый день совместного англо-францусзкого наступления, Минерва
писала, что наступление Антанты првалилоась, потери англо-француской стороны
будучи огромными. В газете Универсул от того же числа, подзаголовки были более
содержательны, а информация более детальна. В газете Адевэрул от 26го июля
выявлялись неточности официальных немецких коммюнике».

Выбор
Румынии оказался весьма непростым в переменчивых условиях военного климата. На
первое место, однако, вышло желание, чтобы румыны из-за пределов Румынии стали
гражданами страны, и ясновидение Иона И Ч Брэтиану, величайшего политического
деятеля Румынии первой половины 20го века. И даже если они не погибли в бойне
при Вердене, румыны тоже оказались втянуты в европейское безумие войны вековой
давности, за которое они попалтились своей кровью.