Режиссёр Андрей Шербан об оперном спектакле
Накануне Рождества, по случаю презентации двуязычного сборника «Оперная режиссура, мысли и образа/Operadirecting, thoughtsandimages, в рамках встречи с публикой режиссёр Андрей Шербан говорил о силе музыки в жизни, опере и театре.
România Internațional, 16.01.2016, 17:52
Накануне
Рождества, по случаю презентации двуязычного сборника «Оперная режиссура, мысли
и образа/Operadirecting, thoughtsandimages, в
рамках встречи с публикой режиссёр Андрей Шербан говорил о силе музыки в жизни, опере и театре. Тексты, вышедшие в
издательстве Немира принадлежат Андрею Шербану, а автором фотографий является
художница Михаела Марин, и это их второй, вместе реализованный альбом.
Михаела Марин:
«Это новый опыт, потому что впервые речь идёт об опере. Люди меня знают,
благодаря моим фотографиям по театру, и все четыре альбома, которые я до сих
пор сделала, были о театре. До недавних пор для меня опера была в первую
очередь равна музыке. Я не думала, что можно сделать книгу с фотографиями из оперы,
посредством которых каким-то образом рассказываешь об опере. Впервые в альбоме
есть и текст режиссёра спектаклей. Это очень интересные тексты Андрея.
Фотография на обложке из оперы «Лучия», и я выбрала именно её, потому что в ней
вы обнаружите Андрея Шербана. Это был сюрприз для всех. Для меня, в том числе,
потому что я находилась в кулисах и фотографировала, но и для певцов на сцене,
которые не знали, что Андрей зайдёт на несколько секунд на сцену. Мне всегда
приятно вспоминать этот момент».
Альбом «Оперная
режиссура, мысли и образа» включает фотографии Михаелы Марин из шести оперных
спектаклей, смонтированных Андреем Шербаном: два в Яссах, три в Париже и один в
Вене.
«Материя музыки
состоит из звуков и тишины», сказал Андрей Шербан на конференции после
презентации:
«Композитор
может интегрировать звуки и тишину, может их объединить. В опере я очарован
тишиной в самом начале. Когда гаснет свет в зале, дирижёр поднимает палочку и
наступает момент ожидания, неподвижности. Это ожидание полное тайны. Во время
репетиций, я пытаюсь уговорить дирижёра продлевать паузы между нотами, особенно
когда на партитуре указано fermata, — момент перерыва, остановки. Но дирижёры опасаются. Они говорят, что
боятся, что зрители станут нервничать, когда между нотами будет слишком много
тишины. Действительно, это молчание очень интенсивно, в ней какая-то срочность,
это активная тишина. Для некоторых тишина означает тревогу, для других — это
утешение.»
Сегодня, автором спектакля является режиссёр, считает Андрей Шербан, а
его отношения с артистами оперы отличаются от отношений с театральными
актёрами:
«Когда я работаю в опере или в больших театрах, я обязан, по контракту,
нравиться, чтобы публике не было скучно. Я должен поддерживать интерес живым.
Моя обязанность — доставить эстетическое удовольствие. Певцы приспосабливаются
к режиссуре более или менее. Они знают, что главное — это голос, а режиссура
может заниматься визуальными эффектами, при этом не слишком их затрагивая. Для
некоторых, чем больше оставляешь их в покое, тем лучше. В теятре дела обстоят
совершенно по иному. Послание спектакля передаётся актёрами. И если они плохо
играют, ничто не работает».
Другой аспект, на который Андрей Шербан хотел обратить внимание — это
тиранство дирижёра, певца-звезды или режиссёра. И всё-таки…
«Академические критики считают, что современная режиссура уничтожает
работу. Я не думаю, что «Травиатту» можно уничтожить. Музыкальная структура
«Травиатты» слишком крепкая. Также «Волшебную флейту» не может уничтожить ни
один режиссёр. Сила музыки торжествует над любой нелепостью режиссёрской
гордыни. В театре всё по-иному, потому что в театре структура пьесы намного
уязвимее. Даже Шекспир и Чехов могут показаться скучными и неинтересными, когда
отсутствует дух, когда режиссёр посредственный.»
«Пока любовь, смерть, радость и страдание являются составляющими
жизненного опыта, пока люди хотят слушать и видеть настоящие драмы,
рассказанные через музыку, у оперы есть будущее», высказывает свой оптимизм
режиссёр Андрей Шербан. Однако, итоги конференции, прошедшей по случаю
перезентации двуязычного альбома «Оперная режиссура, мысли и образа/Operadirecting, thoughtsandimages, были
связаны с театром, искусством настоящего времени:
«Ни одна из преград, проблем или конфликтов,
с которыми я сталкиваюсь в своей жизни, не имеют для меня никакого смысла, если
я не нахожу в них что-то, что может привести к чему-то хорошему,
положительному. Таким же образом я хочу верить в театр, созданный мною. Если
то, что происходит на сцене, заставляет зрителей уйти домой переполненными
горечью, отрицательными переживаниями, ненавистью, это значит, что наша манера
использования театра — очень, очень слабая возможность. Намного слабее, чем та,
пробуждающая страсть, конфликт, в попытке одновременно пробудить в каждом из
нас такие ощущения, как что такое быть сегодня сто процентно гуманными, что
помогает нам уйти домой наполненными новой энергией, свежей и хорошей,
порождающей надежду. В этом смысле — театр — искусство настоящего.»